Привлекая внимание врачей и психологов к психодиагностике, я лишний раз подчеркиваю, что речь идет не о подмене тестированием врачебного опыта и знаний, а о его уточняющей и объективизирующей роли. Обрисовывая структуру эмоционально-поведенческой основы клинического синдрома в контексте определенных личностных особенностей, психодиагностика выявляет как слабые звенья (место прорыва, locus minores resistencia), так и сильные стороны личности, то есть те внутриличностные ресурсы, которые могут служить опорой при разработке мер терапевтического воздействия. Но если в психологическом исследовании ни по одной из методик не выявлены признаки повышенной тревожности или депрессивного фона настроения, то и в клинической картине следует разобраться - выяснить, какие особенности состояния больного были ошибочно оценены как тревога или депрессия. С такой проблемой на практике мы встречаемся нередко. Бывает, что состояние, которое больной или врач ошибочно пытается обозначить как тревожное, на самом деле может оказаться предманифестным беспокойством, нецеленаправленной агрессией или иным состоянием эмоциональной напряженности, с которого часто начинается разворачивающийся психотический эпизод. Неосознаваемые переживания, трудно поддающиеся оценке как самим больным, так и врачом (на основании внешних реакций), как правило, отчетливо проявляются в данных психодиагностического обследования. Особенно эффективно при этом сравнение данных опросников с результатами исследования проективными тестами.
